Смелый мальчик

Стоит очередь из детей, класс второй-третий. В школьный медкабинет. Приехали из поликлиники делать прививки. Манту или пирке, или как это называется, а, не важно, царапинка на предплечье, которая потом краснеет, и ее измеряют спустя пару дней. Ну, всем в детстве делали. Дети в коридоре веселятся, учительница поддерживает порядок и следит за очередью: «Ну-ну, Света, это же не больно. Вова, перестань щипать Петю» и т.д.

Когда подходит очередь Саши, учительница входит вместе с ним и шепотом объясняет медсестре (или врачу — в кабинете две женщины в белых халатах), что Сашенька очень боится уколов, прививок, врачей и проч., и «с ним может сделаться плохо». Успокоенная медработником, что все будет в порядке, выходит дальше пасти свой ограниченный контингент. Саша, толстенький и рослый мальчик, закатывает по просьбе медсестры рукав рубашки. Она сюсюкает привычное: «Бояться не надо, сейчас раз — и все. Ты же смелый мальчик!?» Саша кивает. Он смелый.

Сестра протирает толстенькую ручку ваткой и в воздухе резко пахнет спиртом. «Не боишься!?» Саша кивает отрицательно. Он не боится. «Вот видишь, какой ты молодец!» Саша серьезно кивает. Он молодец! Но когда маленькое блестящее жало инструмента приближается к руке, глаза у Саши закатываются, он бледнеет и начинает заваливаться назад. Прививки эти, видимо для экономии времени и удобства медработников, делаются стоя. Теряя сознание, в падении он случайно попадает доктору с инструментом тяжеленьким ботиночком по берцовой кости голой ноги.

Знаете ощущение, да? Цепляет по дороге стул, который с грохотом приземляется рядом. С криком: «Я же говорила!» вбегает учительница. Втроем с помощью нашатыря они быстренько приводят ребенка в чувство. Жертв, кроме медсестры, нет. Наводят порядок и потирают ушибленные места. Решают передвинуть Сашу в конец очереди, оставить, так сказать, на сладкое. Когда все дети были оцарапаны, опять настала очередь Саши. На этот раз медики подошли к проблеме со все серьезностью. Они усадили Сашу на стул, произнесли все положенные по случаю мантры и приступили. Саша сидел спокойно, за спиной у него стояла тетя в белом, с приготовленным заранее нашатырем, сбоку без конца бубня заклинания страховала учительница, а с фронта, на всякий случай разведя пошире ноги, убирая их с траектории возможного движения Сашиных ботиночков, наступала сестра с железячкой.

Она уже наклонилась над ребенком, чтоб выполнить свою миссию несмотря ни на что. Деваться Саше было некуда. Не тут-то было. Перед тем, как в очередной раз потерять сознание, Саша брыкнул ногами, оттолкнулся и стал заваливаться вместе со стулом. Не больше секунды длилось падение. За эту секунду:
— он угодил таки ботиночками в медсестру, но теперь уже двумя и точно в склоненное к нему лицо
— металлическая перекладина спинки стула под тяжестью ребенка проехала по ногам второй сестры и придавила ей пальцы ног в босоножках
— вдребезги, звонко и блестяще, разлетелся стеклянный двухэтажный медицинский столик со всеми находящимися на нем причиндалами
— покачавшись, рухнул на учительницу здоровый прибор для измерения объема легких, Бог его знает как он называется, но там наверху такой резервуар с жидкостью.

Жидкости оказалось на удивление много, и вся — на учительнице. Не пострадал только Саша. Остальные дети сказали, что в следующий раз Саша будет в очереди первым, и после него никто никого царапать и колоть уже точно не будет. Своей маме, пришедшей за ним после уроков и проинформированной всеми встречными-поперечными о Сашиных подвигах, Саша сказал: «Они говорят, что я боюсь. А я не боюсь! Оно как-то само так получается…»