Справился, слава Богу! Картошка выкопана, свеклу и морковь в погребе, капуста заквашена и яблоки в ящики собраны, краснощекие, хоть на выставку вези. Михаил обошел огород и сад и сел на скамейку возле дома.
Он довольно мурлыкал что-то себе под нос, словно кот, тоже примостившийся возле него. Все его пятидесятилетнее естество излучало спокойствие и умиротворение.
– Вот только листья замучили! Сколько с ним не борись, а они падают и падают, золотой этой осенью. Шуршат, словно какую-то щемящую ностальгию навевают, – крутятся мысли в Михайловой голове. И хорошо ему на душе, и странно. Что-то творится в ней.
— Зима будет длинной и суровой, – услышал вчера с экрана телевизора. Но ему не страшно. Не замерзнет. Вон дрова сохнут в сарайчике, летом нарубленные и аккуратно сложенные, как и подобает хозяину. А еще греет сердце Тая — его возлюбленная. При одном упоминании о ней глаза Михаила поблескивают, губы трогает улыбка, в груди щемит…
Когда его Мария в Италию собралась, он и просил, и молил, и на колени становился. Просил женщину, чтобы одумалась. Ну, чего ей еще хватает! Дом — полная чаша. Единственная дочь вышла замуж за обеспеченного мужчину, живет в столице. Но Марию словно подменили. Все после того, как подругу свою встретила институтскую, которая уже много лет работала в Риме.
— А она же троечницей была! – не унималась. А теперь – госпожа! Вся в золоте! Салоны красоты держит и у нас, и в Италии. А я на свою учительскую зарплату чего добилась? Кроме огорода, кур и свиней ничего не видела. Посмотрел бы ты на ее руки – все в золоте, маникюре, нежные, как у ребенка, а мои…
— Не завидуй, угомонись, — успокаивал жену Михаил. Богатые тоже плачут, – переводил на шутку. У нее ни детей, ни мужа нет, для чего эти деньги, для кого живет?
– Живет… Ты точно сказал, хорошо подметил. А я – мучаюсь!
Оформила льготную пенсию, собрала чемодан и только Михаил ее и видел. На эмоциях уехала. Первый год вообще не давала о себе знать. Потом стала дочке деньги присылать и ему привет передавать. Сперва Михаил очень переживал. Не находил себе места. Только спасался, что работой. Со временем привык жить один. И пенсии военного ему хватало. Продукты все свои были – из сада и огорода. После отъезда Марии корову он продал, а кролики и куры хорошо плодятся, как в селе без хозяйства?
Дочь жила в столице, к отцу редко наведывалась. Вот однажды он решил навестить не столько дочь и зятя, как внучку, Катю, которой шестой год исполнился. Накупил подарков, зарубил индейку, яиц набрал, и поехал в столицу. После праздничного ужина дочь отозвала его и говорит: «Не знаю, пап, как ты это воспримешь, но у мамы в Италии есть другой мужчина, она не вернется.
– Есть и есть, доченька, что тут поделаешь, сердцу не прикажешь, я это давно понял, – а у самого сжалось от боли в груди, в висках застучало, но он не подал виду. Еле ночь провел, а засветло поспешил домой.
– Мужчина, вы мокнете, зайдите под навес! Вы что, глухой! – донесся до Михаила незнакомый голос и тут же кто-то потянул его за рукав. За тяжелыми мыслями он и не заметил, что стоял под проливным дождем.
– У вас что-то случилось, с вами все в порядке? – заглядывала ему в глаза молодая женщина.
– Спасибо, все хорошо! – ответил Михаил и обвел взглядом все вокруг. На остановке их было двое. Незнакомка тоже ждала автобуса до их села. Михаил взглянул на нее.
«Тоже мне мать Тереза», – подумал и стал доставать платок, чтобы вытереть мокрое лицо.
– Первый раз вижу такого мужчину, который так любит дождь, – не унималась попутчица. – А он сейчас не теплый, простудиться можете. Здоровья беречь нужно! Вот придете такой мокрый в дом, что вам жена скажет? Ой, наверное, по головке не погладит. Обругает, еще и как!
Михаил смотрел на женщину, слушал ее мелодичный голос, словно песню. Он успокаивал его, на душе становилось тепло, а по телу полз холод.
«Наверное, точно заболею», – подумал. – А вы к кому едете? Я в Антоновке, всех знаю, — спросил незнакомку.
– Очень хорошо, что знаете, подскажете мне, где живет Михаил Зимин, я к нему по делу, – обрадовалась женщина.
– А по какому такому делу?- опешил мужчина, услышав собственную фамилию.
— Да не очень хорошей. Работа у меня такая. По процессу его развода с женой, которая за границей.
– А вы можете ускорить этот процесс? – неожиданно для себя спросил Михаил.
— Ой, не знаю, что за муж окажется, как все пойдет.
– Все хорошо пойдет, – ответил Михаил. – Как вас зовут?
– Таисия, будем знакомы, – подала руку женщина…
Они долго разговаривали, пили чай, лакомились вареньем, дегустировали молодое вино, – малиновое, ароматное…
Тая рассказала, что тоже давно одна. Взаимная симпатия соединила их. А может, нечто большее, невидимо-нежное, душевно-ностальгическое, щемяще-сладкое и такое долгожданное.
О силе слов: «Я люблю тебя»