Еду недавно в маршрутке. У «Космоса» входит папаша с трёхлетним на вид дитёнком. Высокий такой дядечка. Мальчуган рядом с ним выглядит вообще крохой. Папа усаживается рядом со мной, пристраивает малыша на коленках. Едем все дальше. Малец спокойный такой, разглядывает салон, пассажиров, меня.
Вдруг папа спрашивает его:
— Игорёк, какого цвета у дяди куртка?
Мальчик, внимательно глядя на меня:
— Чёлнава.
— А у тёти сумка какого цвета?
Мальчик, воззрившись на тётю:
— Белава.
— А у дяди ботинки?
Молчание.
— Ну, чего? Не знаешь, что ли?
Мальчик, удивлённо:
— Чиво батинки?
— У дяди?
Мальчик, долго разглядывая папу:
— Батинки? (поглядев на мои ноги) Какии батинки?! У дяди класовки!
Папа, поперхнувшись:
— Какого они цвета?
Мальчик, очень недовольно:
— Ты чиво как малинький?! Лазнацветнаи ани. И пилистань, пажалуста, задавать глупаи ваплосы!!!
Папа, натурально обалдев:
— Я проверяю, знаешь ли ты цвета.
Мальчик, раздражённо:
— Ты миня ищё писать паучи. В машлутке.
Тут я не выдерживаю и прыскаю со смеха. Извиняюсь, конечно. Мальчик, удивлённо глядя на меня:
— Дядя, чиво ты смиёся?
Тут папа начинает ёрзать. И дёргать малыша за рукав. Я, очень вежливо и серьёзно:
— Извините, молодой человек. Я не хотел вас обидеть.
Мальчик, недовольно:
— Папа! Пилистань миня дёлгать! Ты чиво, в самам дели?
Мальчик, обращаясь ко мне:
— Дядя! Я ищё малинький! Низя миня выкать!
Тут я уже натурально умираю со смеху. Приходится опять извиняться.
— Ладно, малыш, извини, я больше не буду.
Тут папа что-то шепчет на ухо сыну. Тот внимательно смотрит на папу и вдруг выдаёт:
— Чиво «пилистань»? Мне нипанятна. И ни мишай, пажалуста, мне лазгаваливать с дядий!..
Мальчик, обращаясь ко мне, очень строго:
— Смех бис пличины — плиснак дулачины. Нам васпитатильница так гавалит.
Тут умирать со смеху вместе со мной начинает уже весь салон.
Какая-то тётка, сидящая позади нас, говорит, утирая слёзы:
— Какой общительный и развитый не по годам ребёнок!
После этих слов бедный папаша (с его почти двумя метрами росту) пытается выйти из салона.
Но не тут-то было! Мальчик, ухватив огромного папу за воротник, на весь салон:
— Папа! Эта не наша астанофка! Ты што, забыл?! Нам маму нада всличать!!!
Бедняга-папаша совсем растерялся. Папа, жалобно-просительно:
— Сына, ну, пожалуйста! Мы едем дальше, но ты немного помолчишь, ладно?
Мальчик, великодушно:
— Халашо, папа! Но ты же сам пелвый начал!..
Салон продолжает помирать со смеху, а бедолага-папа, наконец, находит выход из положения — садится и, крепко прижимая к себе общительного сынишку, что-то тихо шепчет малышу на ухо. Долго шепчет Малыш внимательно слушает — ну, ещё бы не слушал, так крепко стиснутый таким-то громилой. А когда папа ослабляет свою железную хватку, ребёнок вдруг выдаёт в некоторой задумчивости:
— А у Миши сислёнка есь! Вот ему халашо — папа на луках не иво делжит, у папы луки делам заняты.
Народ уже в натуральном трансе. Похоже, многие проехали свою остановку И тут мальчуган выдаёт такое, после чего маршрутка останавливается — водитель попросту не может продолжать движение, истерика же натуральная.
— Папа! А давай мы завидём сислёнку? Или блатишку? Ты будишь иво на луках делжать и васпитывать. А я буду с ним иглать и спакойна ехать в машлутке.
— Нельзя в вашем возрасте быть такими беспечными! — отчитывала нас цыганка