Конец 70-х, самолет Москва-Париж. Незадолго перед посадкой в салон
входит стюардесса и говорит:
— Мадам и месье, товарищи, скоро наш самолет приземлится в парижском
аэропорту. Когда вы окажетесь на французской земле, вам наверняка
понадобится о чем-то спросить у местных. Я готова перевести ваш вопрос
на французский. Прошу. Один из пассажиров спрашивает:
— Как будет по-французски «Как пройти к Эйфелевой башне»?
Стюардесса перевела.
Спрашивает второй:
— Как будет по-французски «Сколько стоит чашка кофе»?
Стюардесса перевела.
Спрашивает третий:
— Как будет по-французски «вы очень красивая девушка, я хотел бы с вами познакомиться?»
Стюардесса перевела и этот не вполне соответствующий моральному кодексу вопрос. Тут вдруг робко подает голос неизвестно как оказавшийся на борту авиалайнера пожилой еврей:
— Извините, а как будет по-французски «где тут у вас дают политическое убежище»?
Поднимается хрен в кожаной куртке, сурово глядит на еврея и спрашивает:
— А вам зачем?
— Боже упаси, — отвечает пожилой еврей. — Мне это совсем незачем. Я просто хотел деликатно выяснить, кто у нас старший группы.